День начался волшебно. В Москве пошел первый настоящий снег, мы не опоздали на электричку, хотя должны были, директор не пришел на работу.
Но теперь я не знаю, куда себя деть от боли, болит живот (таблетку уже выпила), и весь остальной мир перестал существовать.
По степени непереносимости физическая боль для меня всегда на первом месте. На втором - угрызения совести, на третьем - все остальные душевные переживания или страдания, которые причиняют другие. И уж конечно как тут не вспомнить Андрея Болконского с его пониманием счастья.
"Я знаю в жизни только два действительные несчастья: угрызение совести и болезнь. И счастье есть только отсутствие этих двух зол".
Не очень люблю Толстого, мне не близок Болконский, но в этом определении что-то есть.
Но теперь я не знаю, куда себя деть от боли, болит живот (таблетку уже выпила), и весь остальной мир перестал существовать.
По степени непереносимости физическая боль для меня всегда на первом месте. На втором - угрызения совести, на третьем - все остальные душевные переживания или страдания, которые причиняют другие. И уж конечно как тут не вспомнить Андрея Болконского с его пониманием счастья.
"Я знаю в жизни только два действительные несчастья: угрызение совести и болезнь. И счастье есть только отсутствие этих двух зол".
Не очень люблю Толстого, мне не близок Болконский, но в этом определении что-то есть.